Губитель максаров - Страница 35

Даже те, кто не имел непосредственного отношения к военным действиям, почуяли все выгоды новой ситуации. Цены на оружие и провиант, которые раньше еще надо было суметь сбыть, подскочили сразу втрое. Оживилась торговля, расцвели ремесла.

Правда, резко упали цены на недвижимость, но ведь это задевало очень немногих. Зато страна переполнилась деньгами – не каким-то там серебром или медью, а полновесным золотом, неизвестно где отчеканенным, а от этого только выигрывавшем в цене.

Поселок, вблизи которого осел Окш, какое-то время оставался вне сферы интересов враждующих сторон, чье противоборство происходило главным образом в центральных районах и вдоль важнейших дорог.

Конечно, Окш слышал о конфликте, расколовшем народ жестянщиков не только на две части, но и на множество мелких осколков, однако особого значения этому не придавал. В его понимании открытая вражда между представителями единой нации не могла длиться долго, и если дело не кончится миром, то одна из сторон в самое ближайшее время изменит ситуацию в свою пользу. Но, странное дело, его прогнозы не оправдались. Едва только верх начинало брать Королевство, как Вольное Братство находило вдруг скрытые резервы, и ситуация зеркальным образом менялась. Маятник войны качался, раз от раза увеличивая мощь своих размахов, а это должно было означать, что существует какая-то посторонняя сила, подпитывающая его энергией, то есть деньгами, превращавшимися затем в оружие и пушечное мясо.

Окш был полностью поглощен работой над клинком. Тайно закупая в разных местах необходимые материалы и инструменты, он вскоре достиг того, на чем был вынужден остановиться в прошлый раз.

Еще даже не приступив к труду, Окш отдавал себе отчет, что перед ним стоит задача, сходная с актом божественного творения. Мало было создать копию, во всех мельчайших подробностях соответствующую образцу, надо было еще и вдохнуть в нее жизнь.

Продолжая аналогию с сотворением живых существ, можно было сказать, что у клинка имелось свое «сердце» – сложнейшее устройство, превращавшее любое вещество, в том числе свет неба, воздух и капли росы, в волшебную силу, способную сокрушать скалы и рубить броню. И если сам по себе клинок со всеми его хитроумными системами управления был создан сравнительно быстро, то на возню с «сердцем» ушло неизмеримо больше времени и сил.

Однако ни первый его вариант, ни все последующие так и не смогли привести клинок в действие. Была, очевидно, какая-то тайна, в которую мастера-оружейники не успели посвятить своего талантливого ученика.

Углубившись в работу, Окш забывал даже об опасности, хотя уже и не угрожавшей ему непосредственно, но продолжавшей существовать как символ того, что враги не изменили своих планов и по-прежнему рыщут повсюду в поисках светловолосого мальчика с нездешними чертами лица и покалеченной рукой.

Рагна никаких вестей о себе не подавала, и Окш даже не представлял себе, каким образом она сможет отыскать его в развалившейся на части, пылающей стране.

Все изменилось на исходе очень редкой в этих краях Красной ночи, когда по небу гуляли пурпурные волны, а озеро напоминало ту область ада, куда стекает выпущенная из грешников кровь.

Слуги Окша спали, а сам он, одинаково неприхотливый как к пище, так и ко сну, продолжал упорно трудиться на верхней галерее маяка, превращенной в маленькую, но великолепно оборудованную оружейную мастерскую. Опять с клинком ничего не ладилось, и Окш так расстроился, что пропустил момент, когда к острову причалило несколько рыбачьих лодок, над одной из которых развевался флаг странного вида – треугольное полотнище с изображением кузнечных клещей и наковальни. Как впоследствии выяснилось, это был недавно возвращенный из забвения герб Вольного Братства.

С лодок сошли толпы вооруженных людей и принялись колотить в двери маяка, громко требуя, чтобы их впустили внутрь.

Выйдя из транса, позволявшего сосредоточить на одной-единственной проблеме все резервы мышления, Окш поднялся на узкую террасу, окружавшую крышу маяка. Даже сейчас, в багровых сумерках и в прихотливой игре изменчивого света, отсюда можно было различить каждый дом прибрежного поселка.

Люди, стоявшие внизу, заметили на фоне пламенеющего неба закутанную в черный плащ фигуру и разразились проклятиями. Окшу не составило труда убедиться, что они измучены усталостью, ожесточены страхом смерти и способны на самые отчаянные поступки.

Конечно, он мог бы легко заставить незваных гостей утопиться или перебить друг друга, но на противоположном берегу, на рыбачьей пристани остались их товарищи (такие же непредсказуемые и взвинченные), которые сейчас внимательно следили за всем происходящим на острове. Случись сейчас что-нибудь сверхъестественное, и они, защищенные от воли Окша расстоянием, непременно разнесут по всей стране весть о зловещем колдуне, поселившемся на необитаемом озерном острове.

Вот уж обрадуется тогда загадочный человек по имени Хавр, которого Окш давно представлял себе в образе огромного черного пса, хоть и потерявшего след, но настырно продолжавшего свои поиски. Нет, нужно любой ценой избежать конфликта.

– Что вам надо, любезные? – осведомился он с террасы. – Если вы не разбойники, а честные люди, то перестаньте ломать двери моего жилища и изрыгать хулу.

Ночные гости немедленно ответили Окшу, что им нужна лодка, большая быстроходная лодка, которой владеет хозяин маяка. На этой лодке отряд вольных братьев намеревается спастись от преследователей, которые вот-вот ворвутся в поселок. Если же хозяин, паче чаянья, попытается отсидеться в башне, то они вышибут дверь и заставят его спуститься вниз, но уже не по лестнице, а по воздуху.